Аз есмь Софья - Страница 88

Ну и скромный такой хан Мехмед IV Гирей от Крымского ханства.

Что до мирного населения — оно вообще не определилось под кем быть — и видимо, для сравнения — давало всем.

Пару лет повоевали ни шатко, ни валко, потом подключилась Швеция, и войну пришлось притормозить. А то влезли, понимаешь, принялись запорожцам на шведскую семью намекать… вдруг бы согласились?

Алексею это, понятно, не понравилось и он наехал на Швецию.

Конечно, пока разбирались со Швецией, Малороссия тоже не репу копала. Помер Богдан Хмельницкий, а его преемник, некто Иван Выговский быстренько прогнулся под Польшу и принялся пинать бывших союзников. Впрочем, долго его никто терпеть не стал. Пришибли, а на его место уселся Юрий Хмельницкий (вполне себе родственник). Впрочем, хрен оказался не слаще редьки и Юрик тоже быстренько переметнулся к полякам. А чего, булаву вручили, можете идти… по делам.

Конечно, кто-то его не одобрил, Малороссия раскололась на левобережную (как несложно догадаться, Российскую) и правобережную (польскую) части.

Только вот России это не помогло, ее-то пинали уже со всех сторон и теснили тоже. И только в прошлом году начались какие-то успехи.

Ага…

А не тут ли собака порылась? Раньше присылали бездарей, потом пришел Долгоруков, начал побеждать, Польше это оказалось серпом… по территориям, а вот что дальше?

Мог ли Долгоруков договориться с польским королем?

Почему нет?

Могли ли казаки об этом узнать?

Шито белыми нитками, но почему бы не принять за гипотезу?

Казаки узнают что-то нехорошее. Быстренько собираются и драпают, начихав на все приказы, потому как подчиняться приказам предателя — глупо. Еще и для жизни опасно.

Юрик, то ли узнав, что казаки знают, что он знает — направляется в погоню и начинает лупить их в хвост и в гриву.

Может быть такое?

Д´Артаньян, я допускаю все, — как говорил благородный граф де ла Фер.

А как говорил неблагородный Володя — фиг ли мне с тех допусков, если Констанция померла?

Софья поразмышляла еще — и додумалась до самого простого. Попросила Воина Афанасьевича связаться со своими польскими знакомыми и выяснить — что, как, когда…

Нужны деньги?

Дадим, не проблема. Но главное — информация.

Мужчина подумал — и согласился. Но вот беда — времени не было.

И Софья едва не выла в своей свет елке, понимая, что ничего не успеет! Где ты, родной мой двадцать первый век?

Самолеты, телефоны, телеграфы… О!

Телеграфы!

А ведь это она запросто может изобрести! Даже напрягаться не надо, взять самые простые…

Софья в детстве очень уважала графа Монте-Кристо. Очень.

Алексей был не то, чтобы успокоен, но приведен в чувство и отправился к Фролу Разину, успокаивать казака. Мол, разберемся, и обиды не простим, ничего им, гадам!

Фрол кивал головой и верил. Убедился уже.

Но письмо брату-таки отписал.

А Алексей поспешил во дворец, падать отцу в ноги.

* * *

Неделю спустя Софья готова была ругаться последними словами. Нет, ну край непуганых идиотов! Понятно, почему Россию пинают со всех сторон — наследственность такая!

Долгоруков, чтоб ему всю жизнь острым поносом маяться — таки казнил Ивана Разина! За дезертирство и измену родине… с-скотина!

Фрол, узнав об этом, порывался ехать и рубить подлеца, едва остановить удалось, объясняя, что рубить надо умеючи. Она же и останавливала, а Фрол все повторял: «не мог Ванька предать, не мог, он Русь больше матери любил…» и плакал.

Страшновато это, когда плачут большие сильные мужики. Жутко…

Софья смотрела и давала слово, что доберется до Долгорукова и раскопает всю эту историю. Будет она вытащена на свет божий или нет — это уже неважно. Но безнаказанным она это не оставит. Нет уж.

А вот Алексей Михайлович… Софья едва удержалась, чтобы не охарактеризовать отца по полной программе.

Все чего добился Лёшка — это поглаживание по головке и заявление: «казаки народ ненадежный, бояре-то они свои, не лезь, не твоего ума это дело…»

А все попытки Лешки заметить, что казаки у него в школе, опять-таки были блокированы мягким: «стрельцов пришлю».

Вот только стрельцов, среди которых каждый третий стукач, а каждый пятый доносчик им и не хватало! Едва Лешка от такой радости отпихался. И принес Софье горестное известие.

Долгоруков для отца — свой. И царь его просто не отдаст.

Правильно он там казаков угробил, не правильно, царя это не интересует. Если благодаря Долгорукому, которого он знает сто лет, он одерживает победы — отлично! А если кто-то им недоволен — это пардон, лично недовольного половые трудности.

Софья в гневе запустила чернильницей в стену, изругала отца на шести языках, включая строительный матерный и задумалась. А потом принялась наставлять Алексея.

* * *

Царевич сидел на подоконнике и поджидал Фрола Разина, который с утра уехал по делам, да так до сих пор и не вернулся.

На душе было пасмурно и тошнотно.

Нет, он и раньше понимал, что его отец слегка… самодур и деспот, но получить настолько явное подтверждение — и в такой неудачный момент?

Ох, не ко времени…

Сынок, меня не волнует, что там произошло. Пусть Юрий одержит для меня победу — и я ему тысячу холопов прощу. Да и казаки… чем они слабее — тем лучше. А то скоро осильнеют, бунтовать начнут — ненадежный это народец.

Ага, ненадежный… а быть-то им надежными — с чего?

Это дорожка с двусторонним движением. Народ для власти, но ведь и власть для народа. А если люди понимают, что их в любой момент сдадут, как монетку меняле — у них и отношение соответствующее будет, чего ж нет?