Аз есмь Софья - Страница 25

Так получилось — в детстве Софья виртуозно играла в карты. А вот выйдя замуж… Володя карты терпеть не мог. Зато обожал шашки, шахматы, нарды… пришлось им заключить первое супружеское соглашение и начать учиться друг у друга.

Карты Володя освоил сразу. И даже начал уважать преферанс, немного. Софье же пришлось намного хуже. Сквозь шахматные премудрости она продиралась, как медведь через кусты — оставляя на каждой иголке лоскутки кожи (времени) и клочья меха (самомнения), но выучилась. Идеальной ее игру назвать было нельзя, но в припадке вдохновения, она составила бы проблему даже для опытного шахматиста.

Поэтому дня четыре Софья сидела смирно, завоевывая сердце дяди Федора. Ну а заодно и осваивая азбуку, которая с ее помощью намного веселее пошла и у царевича. Чего стоило одно предложение — мол, я букву изображаю, а ты попробуй угадать? А потом наоборот?

А еще…

Нет, всех игрушек своего времени Софья не помнила. Но вот про кубики с буквами знала. И здесь их не было, а зря. Виселица, эрудит… хорошие ведь игрушки, разве нет?

Намек дяде Федору пришлось подавать три раза. Первый — Софья нарисовала каждую букву на отдельном листе бумаги и принялась их двигать и складывать. Потом загрустила — мол, неудобно. Стола не хватает. Вот, были б они поменьше…

Дядя Федор, не будь дурак, оценил идею — и помог детям нарисовать поменьше.

Расположились уже на ковре с таким густым ворсом, что в нем нога по щиколотку тонула. Но хватило идеи на день-полтора. Потом Софья опять стала страдать, что рвутся…

А вот если бы на дереве…

Сами-то буквицы из дерева вырезать тяжко, а вот если на дереве, да покрасить…

Примерно через пять дней у ребят был полный набор буковок, а потом и второй. Заказать плотнику кубики было несложно, а раскрашивали вместе, перемазавшись в краске по уши. Отмывались потом тоже вместе, в здоровущей царской мыльне. Брызгались, смеялись, кстати, тут было мыло — и Софья научила брата пускать мыльные пузыри через соломинку. За солому спасибо той же Груне.

Алексей был в восторге.

Федор Ртищев тоже был доволен. Ребенок учится, на уроках дурака не валяет, азбуку осваивает быстро и весело, а что вместе с царевной, так что б и нет? Царь-батюшка, небось, против не будет, когда узнает. Не дурочкой дочь растет…

Кстати, надо б еще и с цифирями такие ж кубики заказать, да побольше… а можно и подарить на именины…

Довольна была и Софья. Брат приручался, недалеко то время, когда он вообще без Софьи жить не сможет.

Довольна была ее кормилица Марфа. И при деточке, и деточка довольна, и власти над ней почти нет — ребенок на ее защиту соколенком бросается. Чуть что — крики плач, возмущение, так что притеснять ее и не пытаются.

Довольна и Груня. Была постельницей, каких много по терему бегает, стала личной служанкой царевны. Была Груня — стала Аграфена Тихоновна.

Справедливости ради, были и недовольные.

Например, княгиня Лобанова-Ростовская, которая хоть и не лезла, но шипела гадюкой. Софье на это было начихать два раза. Разберемся. Вот будет создавать проблемы — тогда и перебеседуем.

Недовольны были девки, которых княгиня хотела пристроить к Софье, но потерпела поражение на всех фронтах. И Софья понимала, что ей придется как-то это нивелировать, но потом, позднее. Пока еще не та степень недовольства, чтобы дойти до взрыва.

Пока надо крепить свои позиции…

* * *

Эта игра называлась тавлеи.

С шахматами она имела общего разве что клеточки, а в остальном…

Доска была больше. Не восемь на восемь, а девять на девять — это маленькая и девятнадцать на девятнадцать — большая. Черные и белые фишки, в центре доски находится один Князь-камень. Дальше варианты различны. Для 9х9 его берегут восемь черных защитников, а нападают шестнадцать белых. Для семнадцатиклеточного квадрата число увеличивалось — защитников было уже двадцать четыре, а нападающих сорок восемь. Двигались фишки по принципу ладьи. Исключение составлял Князь, которого надо было вывести из окружения, разгромив превосходящего противника.

Естественно, когда Софья проявила интерес к игрушке, боярин Федор покачал головой, мол, не поймешь. И не играют женщины на Руси в шашки-шахматы золоченные…

Софья хлопнула ресницами. А как же басня про Василису Микулишну? И принялась ныть с удвоенной силой, пока боярин не сдался. Когда заниматься?

А вот вместе послеобеденного сна… ну пожалуйста, пожалуйста, пожааааалуйста….

Ртищев только рукой махнул. Ладно. Пару раз с ней сыграть, не поймет да и отвяжется…

Потому от первого визита в покои царевны он многого и не ожидал. Уж точно не того, что будет усажен, как дорогой гость, что служанки будут суетиться вокруг, а Софья будет слушать с вниманием, достойным не трехлетнего ребенка, а скорее, Боярской Думы.

А потом еще и повторять за ним. И требовать разъяснений там, где непонятно. А потом еще и играть пробную партию.

К концу второго часа с боярина пот ручьями хлестал. С Софьи, впрочем, тоже. Но расстались они взаимно довольные. Софье надо было научиться. Боярину же…

Приятно учить, когда тебя понимают, внимательно слушают, оценивают по достоинству… одним словом — на следующий день встреча повторилась. И еще через день, и еще…

Нельзя сказать, что Софья стала мастером тавлей. О, нет. Но чувствовала она себя более-менее свободно, оставалась практика. А еще — соединение знаний, которые были — с новыми. И вот это давало совершенно неожиданные результаты.

Сицилианская защита и французская система, гамбиты Мора и Таля, ферзевый гамбит и Каро-Канн… применимы были, дай Бог, процентов двадцать из ее опыта. Но там, где можно было их соединить — результаты были совершенно невероятные. Боярин удивлялся, ужасался, ахал… и восхищался ученицей. Ему пока позволял выигрывать опыт, но подозрение, что это — ненадолго, тоже было.